таким образом, тоже.
Он хмурится и ничего не говорит. Я на мгновение опускаю взгляд и глубоко дышу. Я больше не могу видеть в нем только Миела. И от этого чертовски больно.
– Я действительно старался держаться от тебя подальше. Но… я не мог.
Он на мгновение сжимает губы.
– Это все было по-настоящему. Я чуть не сошел с ума, потому что его ты тоже хотела. Я был серьезен, когда сказал, что выбрал тебя.
– Но ты не можешь выбрать кого-то другого – не того, кого выберет он.
– Но и ты тоже не могла принять решение, будь справедлива, Навиен.
– Потому что… потому что вы – один человек, Миел. Было так много моментов, когда в вас обоих я видела что-то настолько знакомое, что не верила себе. Так много моментов, когда мои чувства смешивались.
– Тебе нравятся обе мои стороны, и на самом деле в этом есть что-то хорошее.
Я не знаю, что сказать. Внутри у меня пустота.
– Это прощание, да?
Он кивает, и горло у меня сжимается.
– Неужели ты хотела бы иначе?
Я качаю головой, но при этом ни в чем не уверена. Насколько я на самом деле не в себе? Неужели я действительно хотела бы быть с ним, даже зная, что он – это просто другая сторона Лирана? Что тело у него тоже Лирана, только выглядит иначе?
Хуже всего то, что мне больно от потери не только Миела, а их обоих одновременно. Это эгоизм, который только еще больше показывает, насколько неправильными были мои чувства. Что бы я сделала, если бы они не были одним и тем же человеком? Выбрала бы Лирана, если бы он отказался от Авиелл, или Миела, если бы Лиран на ней женился? Я бы действительно так поступила? Или отказалась бы от Лирана и выбрала Миела? Я не знаю. Уже одно это доказывает, что все неправильно.
Миел встает и притягивает меня к себе. Он обнимает меня, и я прижимаюсь лицом к его груди. На самом деле я должна была все понять раньше по запаху. Наверное, меня запутало то, что от Миела всегда пахло серой. Но дождливой ночью в лесу он тоже пахнет.
Он немного отстраняется, берет меня за подбородок и приподнимает мое лицо. Затем его губы касаются моих, и у меня замирает сердце.
Возможно, ангел прав, и я так сильно хочу, чтобы меня кто-то любил, что забываю прислушиваться к себе.
Когда Миел отрывается от моих губ, он целует меня в лоб.
– До свидания, лженаследница, – вздыхает он и уходит.
Я остаюсь на месте. Такое ощущение, что земля подо мной разверзлась и, сделав шаг, я упаду в пропасть. Мысли у меня путаются, я перебираю в голове все, что произошло за последние несколько недель. Я совершала одну ошибку за другой и отрекалась от себя настолько, что уже не знала, кто я такая. Теперь я должна все исправить. Но с чего же начать?
Я закрываю глаза и вдыхаю свежий воздух, а потом наконец иду туда, куда должна. На террасу и в замок. Я не знаю, где остальные, но холл пуст, поэтому я спускаюсь по лестнице в подвал. Прохожу через помещение, где мы с Арком тренировались, иду дальше, пока не дохожу до камер. В самом конце я вижу, что в одной из этих клеток на полу лежит ангел.
Очень тихо я подхожу к решетке и смотрю на него. Они заперли его, как животное. Как птицу, которой запрещено летать. Проходит много времени, и он наконец просыпается и, моргая, смотрит на меня.
– Что…
– Я тут ни при чем, – произношу я и тяну руку к дверце клетки и крючку, который ее закрывает.
Зеленые глаза следят за мной с подозрением.
– Навиен.
Я замираю, услышав голос Лирана. Как быстро он преобразился. Как быстро личность Миела просто исчезла.
– Что? – спрашиваю я и только потом оборачиваюсь.
Лиран держит перед собой арбалет. Направленный на меня. Ангел позади меня встает и трясет прутья решетки.
– Ты собираешься в меня выстрелить?
– Нет, – говорит он. – Ты хочешь освободить ангела?
Губы у меня дрожат. Во мне столько невысказанного. Столько боли и столько отчаяния.
– Просто дай нам уйти, – умоляю я.
Рот у него открывается, в глазах испуг.
– Нам? – Он поражен. – Ты хочешь уйти с ним?
Я киваю, из глаз льются слезы.
– Но почему?
– Потому что вы мне лгали и использовали меня! – кричу я, как раненый зверь.
– Ты думаешь, что он этого не сделает? У меня не было выбора.
– У тебя всегда был выбор, Лиран.
– А у тебя? Ты была близка и со мной, и с Миелом. Ты никогда не смогла бы принять решение и выбрать. Это правильно?
Я вздыхаю и потерянно качаю головой.
– Вы один человек. Как ты думаешь, почему вы оба мне нравились? Потому что мне нравилось в тебе все. В том числе и твоя демоническая сторона. Только мою такую сторону… вы все ненавидите.
Я прикасаюсь к ране на груди, где Лакрос вырезал часть черного сердца. Что ж, это сделал не Лиран. Но он никогда по-настоящему не хотел принимать мою демоническую сторону. Он хотел ее использовать, но чтобы я ее не показывала. Так же как делал он сам. Потому что, очевидно, никто, кроме его ближайших знакомых, не знает о его другой части личности.
– Это неправда.
– Нет, это так. И ты это знаешь. Ты хотел сделать из меня то, чем я не была. И не ради того, чтобы защитить меня или Авиелл. Ты хотел показать мне жизнь, которая могла бы стать моей, чтобы у меня возникли к тебе чувства, потому что я была тебе нужна. Знаешь что? Это почти сработало. Да, я почти решила, что хочу быть такой и хочу так жить. – Все больше и больше слез льется у меня из глаз, когда я осознаю, насколько я была ослеплена. Самой собой. – Я думала, что было бы хорошо, чтобы со мной обращались так же, как с Авиелл. На какое-то время я подумала, что будет правильно, если меня будут любить просто потому, что я существую. Я думала, что хочу быть такой. Хочу получать такие подарки, как этот кулон.
Подняв руку, я сжимаю кулон.
– Я думала, что однажды буду танцевать на балу в этих платьях, как это делала Авиелл. Да, я хотела стоять перед алтарем. Я считала, что достойна жизни, которой мне недолго дали пожить… той жизни, которой меня всегда лишали, но которой я так сильно хотела. Первый раз в жизни думала,
